Джудит О`Брайен - Твой нежный взгляд
– Хорошо, – согласился он наконец. – Но в случае опасности...
– Я дам деру, – подхватила она.
На этот раз он не смог удержать улыбку, и Селия ощутила слабость в ногах.
– Куда ты идешь? – спросила она.
– В контору. Счета в полном беспорядке и... что такое?
– У меня для тебя плохие новости.
– Что это значит?
– Вчера ночью контора на Уотер-стрит сгорела дотла. – Ты шутишь?
– Нет, к сожалению.
– А я как раз собирался туда, – сказал он, помрачнев. – Но в последний момент передумал и вернулся в пансион. Я ведь почти дошел до конторы, даже поднялся по ступенькам.
– Как ты думаешь, пожар имеет отношение к смерти Аманды?
– Не знаю. – Он задумчиво покачал головой. Селия коснулась его руки и тихо промолвила:
– Нам сообщил об этом Гаррик. Он сказал, что пытался тебя спасти.
– А что ему понадобилось в такой час на Уотер-стрит?
– Хотел поработать со счетами.
– Кто, Гаррик? Она кивнула.
Брендан помолчал в задумчивости, потом обернулся к ней.
– Селия, когда Гаррик сообщил тебе о пожаре, ты решила, что я...
Она порывисто взяла его за руку.
– Да! Поначалу я так и подумала.
И с этими словами поднесла его сильную большую ладонь к своей щеке. Не успел он спросить, что она почувствовала при этом известии, как Селия поцеловала его ладонь, и ее глаза наполнились слезами. Он прикрыл глаза и судорожно сглотнул.
– Благодарю, – сказал Брендан так тихо, что она не сразу расслышала.
Потом он улыбнулся и надел шляпу и перчатки.
– Все к лучшему, – заметил он таким тоном, будто ничего и не произошло. – Это значительно упростило дело – я вряд ли смог бы разобраться со счетами.
И он ушел.
Селия смотрела ему вслед из окна. Он шел решительной, упругой походкой. Этот человек только что узнал, что прошлой ночью кто-то пытался его убить, и этот кто-то – его близкий друг, зять, убийца его сестры. И все же он не шел, а словно летел, как на крыльях, – так идет человек, нашедший сокровище.
Селия не догадывалась, но именно так он и думал.
Они следовали за Патриком по извилистым улочкам Верхнего Манхэттена. Вокруг – фермы, лачуги, лишь иногда попадались особняки.
Патрик несколько раз оборачивался, словно чувствовал слежку. Они прятались за деревьями или заскакивали в таверны. Наконец все трое добрались до старого заброшенного дома. Внутри горел свет, по комнатам ходили люди. Патрик направился прямо к двери и, обменявшись несколькими словами с каким-то человеком, вошел внутрь.
– И что это значит? – шепотом спросила Селия.
– Понятия не имею.
Они смотрели, как в дом входили люди, воровато пробираясь вдоль изгороди. Небольшая группа остановилась у покосившихся ворот, о чем-то разговаривая. Брендан наклонился к ее уху и прошептал:
– Это ирландцы.
– Откуда ты знаешь? – удивилась она. Глаза его сверкнули в темноте. – Ах, ну да, конечно.
– Оставайся здесь. Я попытаюсь проникнуть внутрь.
– Я с тобой.
– Женщин туда не пускают. Побудь здесь.
Она не стала спорить. В ворота, которые не красили с тех пор, как Вашингтон попрощался с войсками, входили одни мужчины.
Из своего укрытия она видела Брендана: он уверенно шел по тропинке, потом что-то сказал человеку у дверей, и его сразу же впустили в дом.
Больше ей ничего не удалось разглядеть.
Ступая как можно осторожнее, она приблизилась к дому и спряталась за куст. Люди все шли и шли. Теперь она отчетливо слышала голоса – возбужденные, громкие.
«Ну, еще поближе», – решила она, бегом пересекла лужайку и очутилась у окна. Сквозь его грязные стекла мало что можно было разглядеть: полосы от тряпки искажали силуэты и свет ламп. В комнате не было ничего, кроме нескольких стульев, но на них никто не сидел. Мужчины столпились в другом помещении.
Но с этой позиции ей не удавалось их рассмотреть.
Перейдя к другому окну, она наконец-то заглянула в среднюю комнату. Ей показалось, что она заметила в толпе Патрика.
А вот и Брендан – он на голову выше остальных, и смешаться с толпой ему вряд ли удастся.
Теперь Селия могла разобрать слова. Говорили о свободе, голоде и революции. Упомянули Дэниела О'Коннелла, что было встречено криками ликования. А при имени Брайана Бору поднялся такой шум, что не стало слышно аплодисментов. «Лучше быть усопшим ирландским монархом, чем живым ирландским политиком, иначе восторженная толпа разорвет тебя на части», – подумала Селия.
Гаррика не было видно. Она вглядывалась в толпу, надеясь заметить знакомую долговязую фигуру, но тщетно.
Зато она узнала того, кого никак не ожидала увидеть. Это был громила с носом-луковицей, который приходил со своими двумя дружками за долгом дяди Джеймса. Наверное, эти двое тоже тут, стоят плечом к плечу, словно пришитые друг к другу.
Она подалась вперед, чтобы лучше видеть.
Нос-луковица держал речь, а все остальные столпились полукругом.
– Вот что я скажу вам, ребята, – говорил он с сильным ирландским акцентом. – Мы можем прекратить голод и освободить Ирландию! Нам нужны только деньги, парни. Так проявите щедрость, бросьте в шляпу, сколько кому не жалко. Ирландцы мрут от голода, пока мы тут с вами разговоры разговариваем...
По рядам пошла широкополая шляпа, и присутствующие стали рыться в карманах, хотя по их виду никак нельзя было сказать, что у них водятся деньги. Им бы самим собирать подаяния.
Громила с носом-луковицей ухмылялся и одобрительно кивал. Давайте больше! – как бы говорили его жесты.
И бедняки отдавали последние гроши.
Странно, когда он приходил к ней домой, она не заметила у него ирландского акцента. Ни у него, ни у его дружков.
– Позвольте мне сказать! – раздался решительный, властный и до боли знакомый голос. Селия вздрогнула.
Господи, Брендан! Что он делает?
Селия затаила дыхание, прислушиваясь, и протерла стекло, чтобы лучше видеть.
Собравшиеся загалдели, пропуская его вперед. Улыбка носа-луковицы несколько померкла, потом засияла с новой силой, когда Брендан очутился рядом. Он даже похлопал его по плечу, и Селия невольно прикусила губу, заметив, каким яростным взглядом смерил его Брендан.
– Друзья! Я Брендан О'Нил из Дублина. – Все захлопали. – Я согласен со всем, что здесь говорилось. Ирландия в беде. Там свирепствует голод. Да, Ирландия должна стать свободной страной.
Все снова зааплодировали, и нос-луковица радостно закивал.
– Но, джентльмены, – продолжал Брендан, – знаете ли вы, куда на самом деле идут деньги, заработанные вами с таким трудом?
Наступила тишина, и нос-луковица выступил вперед.
– Будь спокоен, дружище, деньги раздадут нуждающимся.
– То есть вашему хозяину? – подхватил Брендан. По толпе пробежал ропот.
